Не судите сурово содержание материала - это всего лишь студенческая работа. Впрочем, она может пригодиться Вам, например, при написании своих реферата или курсовой работы. Если будете ее использовать, не забудьте дать ссылку на сайт и включить его в список использованных источников информации: преподаватели часто оценивают работу по размеру и "свежести" этого списка. Так же можно добавить подходящие цитаты из текста - они в выделены курсивом, а цифра, заключенная в квадратные скобки, указывает номер источника в списке литературы.

Кроме того, для написания рефератов и курсовых будет полезно пройтись по ссылкам на другие "кольчужные" сайты на главной странице.

На главную страницу.

 

Тезисы к выступлению на студенческой конференции МГЭИ, март 1999 года.

Тема: "Оборонительный доспех как предмет культурологического исследования"

Павловский Д.Л. Оборонительный доспех как предмет культурологического исследования. В кн.: Материалы 2-й научно-практической конференции по гуманитарным дисциплинам. Москва, МГЭИ, 2000 г.        Руководитель: Бачешкина Т. И.

 

Доспех для культурологического исследования может быть особенно интересным материалом, так как несет в себе две смысловые нагрузки:

Архетипические образы исторически сопровождают человека. Они наиболее ярко выражаются в мифологии, религии и искусстве. Коллективное бессознательное передается является базой, на которой вырастает человеческая психика. Под влиянием глубинных программ, универсальных образцов поведения находятся не только элементарные человеческие реакции, но и сложное социальное поведение. Содержанием коллективного бессознательного являются архетипы – то есть такие общепонятные первообразы, как “мать-земля”, “мудрый старец” или “воин-защитник”.

В своей символической форме доспех присутствует в таких сферах, как живопись, литература, геральдика, дизайн и так далее.

Доспех имеет длительную историю, которая начинается, пожалуй, с использования шкуры как средства защиты. Затем были изобретены кожаный и металлический доспехи.

Наиболее распространенное в мире средство защиты – кольчуга – поделала долгий исторический путь: от воинов древнего мира, до современных водолазов. Кольчуга представляет собой связанные друг с другом кольца, изготовленные из железа или бронзы. Современные кольчуги изготовляются из алюминия (Голливуд), стали (любители истории) или титановых сплавов (костюмы для защиты аквалангистов от акул).

Самые ранние образцы этого кольчатого доспеха обнаружены в Скифских курганах, относящихся к V веку до нашей эры [12]. Имеются так же кельтские находки относящихся к III веку до нашей эры. (Интересно, что в западном сознании “открытие” кольчуги связано только с Кельтами, в то время как Скифы признаются варварами, от которых ничего хорошего исходить не может [5, 12]) К этому же периоду относятся вполне достоверные сведения о том, что Греки переняли кольчатую броню от Индийцев [12]. Греческие кольчужные доспехи были похожи на кожаные кирасы и представляли собой широкие безрукавки длинной до пояса. Широкое распространение кольчатый доспех (Lorica hamita) получил в Риме, где по популярности в войсках он занимал второе место после доспеха пластинчатого (Lorica segmenta) [4].

Сведения об изготовлении и использовании кольчуг в Европе в Темные века противоречивы и малоубедительны [4, 5, 12]. Можно предположить, что произошла утеря секретов кольчужного плетения и основными видами доспехов стали кожаный и пластинчатый нашивной (чешуйчатый) [12]. По видимому, традиции изготовления кольчатого доспеха вернулись в Западную Европу из малой Азии во времена Крестовых походов, а в Северную Европу - примерно в то же время, но из Руси [7].

Известно, что для того, чтобы влияние чужой культуры оказалось плодотворным (или хотя бы заметным) необходима внутренняя готовность воспринимающей культуры, то есть способность и потребность воспринять и использовать влияние. Это теоретическое утверждение подтверждается на примере распространения доспеха на Руси.

Из наиболее ранних источников об оружии древних славян можно сделать заключение, что боевое прикрытие славянами в VI-VII веках не применялось [5] (*). Известны лишь единичные археологические находки доспехов, относящихся к периоду докиевской Руси. Комплекс собственного древнерусского вооружения начал складываться в конце IX начале X веков, в период формирования Киевского государства и его формирование продолжалось непрерывно на протяжении всего периода использования доспехов, то есть практически до Петра I. При этом представляет интерес тот факт, что конструкция и технология изготовления первых русских кольчуг существенно отличается от Западноевропейских образцов и соответствует, скорее, принятым у скифов и римлян [4, 5, 8, 12]. Этот факт, на мой взгляд, подтверждает мнение о независимом от Запада происхождении русского кольчужного ремесла.

Пластинчатый доспех, был широко распространен среди различных соседей Руси. Однако он был воспринят позже, а его широкое использование началось только в XIV веке. На каждые 4 археологически известные кольчуги IX-XIII веков приходится один панцирь [5]. Хотя имеется работа, утверждающая, что ламелярный доспех пришел на Русь от аварцев или хазар [5], такое мнение может быть оспорено. Первый из найденных на Руси пластинчатых панцирей действительно был аварского происхождения. Однако только с усилением контактов с Византией и принятием христианства этот тип защиты получает свое место в русской культуре.

Важным при этом является то, что “досчатая” бронь получает на первом этапе наиболее широкое представительство не среди арсеналов или на полях битв, а на религиозных изображениях, то есть имел место перенос доспеха, как предмета собственно культуры (духовной культуры).

Икона, являясь, по определению, самым консервативным видом визуального документа, может многое рассказать об истории брони. Древнерусские художники не раз изображали воинов в пластинчатых доспехах на иконах, а так же на миниатюрах, фресках и барельефах.

“Древнерусские художники не раз изображали воинов в пластинчатых доспехах на миниатюрах, фресках и барельефах. Так, на рельефах Михайловского Златоверхого монастыря XI-XII в. (Киев) изображены конные воины в чешуйчатых доспехах в виде рубашек с короткими рукавами. Воины, изображенные на рельефах владимирского Дмитриевского собора XII века так же имеют пластинчатый панцирь. На новгородских иконах и фресках воины, одетые в пластинчатые доспехи, изображаются постоянно” [5].

До самого последнего времени изображение Георгия Победоносца (да и почти всех встретившихся мне святых воинов) всегда было “облачено” в “досчатый” доспех или гражданскую одежду. Мне не известны древние изображения Георгия в кольчуге.

Исходя из этого можно предположить, что пластинчатый доспех проник впервые на Русь из Византии. Только с переходом изображений Георгия с икон на светские гербы, его доспех начинает меняться. В настоящее время герб Москвы украшает византийский святой в стальной кирасе XVII века.

Косвенно возможность проникновения ламелярных доспехов из Византии подтверждают, сами того не подозревая, и авторы упоминаемой работы [5]: “Вместо степных, восточных покроев употреблялся, скорее всего, покрой, заимствованный у византийских бронников - с разрезами на боках и на одном плече”.

Однако долгое время пластинчатый доспех оставался мало востребованным. Только с появлением в регионе более мощных видов метательного оружия культура “смогла” и “захотела” принять его. Влияние монголов и, возможно, немцев оказалось замеченным, и доспех начинает свое победное шествие.

“Показательно, что, например, в Новгороде в слоях XIV-XV в. на каждые девять остатков от пластинчатых доспехов приходится только по одному обрывку от кольчуги. А в Пскове в тех же слоях найдены остатки только пластинчатых панцирей” [5].

Происхождение и эволюция Русского оружия часто рассматривалась в зависимости от того, какому народу или стране отдавал предпочтение тот или иной ученый, приверженцем какого направления влияний (с Востока, с Севера или с Запада) он себя объявлял [9]. В результате в специальной литературе возникли и оформились две историко-географические концепции. Одна связывала развитие военного дела с восточным, другая - с западным воздействием. В зависимости от этого история русского оружия членилась на два периода: “норманский”, а затем “татарский”. Разного рода чужеземные влияния рассматривались как свидетельство несамостоятельности, слабости и даже упадка местного оружейного дела.

Речь идет, однако, о гораздо более сложном явлении, чем простое заимствование, задержка в развитии или “самобытный путь”, о процессе который как нельзя представить космополитическим, так и нельзя уместить в “национальные” рамки. Секрет состоял в том, что русское раннесредневековое военное дело, а равно и боевая техника, вобравшие достижения народов Азии и Европы, не были только восточными, только западными или только местными. Русь была посредницей между Западом и Востоком, и киевским оружейникам был открыт большой выбор военных изделий близких и дальних стран. Уже многоплеменной состав русской рати таил в себе возможность быстрого взаимообогащения техническими средствами.

В Х—ХI вв. складывается то неповторимое своеобразие русского военного искусства, которое на много столетий вперед определит пути его развития. Приходится только удивляться тому, что диалектически точная оценка развития русского оружия, над которой так много думали ученые, нового времени, была уже дана еще в самом конце средневековья. Замечательно просто и точно написал о своеобразии и особенностях русского оружия в своем трактате “Политика” (1663—1666 гг.) книжник и гуманист Юрий Крижанич. “В способах ратного дела мы (русские) занимаем среднее место между скифами (народами востока) и немцами. Скифы особенно сильны только легким, немцы только тяжелым вооружением; мы же удобно пользуемся тем и другим и с достаточным успехом можем подражать обоим упомянутым народам, хотя и не сравняться с ними. Скифов мы превосходим вооружением тяжелым, а легким близко к ним подходим; с немцами же совершенно наоборот. А поэтому против обоих мы должны употреблять обоего рода вооружение и создавать преимущество нашего положения” (**). Существо дела почти не изменится, если отнести это высказывание и ко временам Киевской Руси.

Таким образом, своеобразие древнерусской оружейной культуры, которое десятилетиями относили на счет соседних народов, было порождено сложными историческими условиями и строилось на сочетании высокой восприимчивости и творческой самостоятельности.

Во второй половине Х в. русское оружейное ремесло окрепло настолько, что оказалось в состоянии влиять как на окраинные земли, так и на более далеких европейских соседей. Русские мечи, чеканы и секиры, шлемы и другое оружие проникли в Северную и Центральную Европу и вызвали там местное подражания. Русские дружинники ходили в золоченых сфероконических шлемах. Эту моду восприняли феодалы Венгрии и Польши [9]. Викинги усвоили чекан и конический шлем, которые они заимствовали в Киевском государстве [7, 9]. Кольчугу викинги так же заимствовали на Руси (***)[7]. Русь была крупнейшим поставщиком европейского оружия на Восток и сама торговала с Волжской Болгарией, Хорезмом, Халифатом, а также с Чехией, Венгрией, Польшей, славянским Поморьем, странами Восточной Прибалтики, Швецией (включая Финляндию). “Известно, как высоко ценились на восточных рынках мечи и панцири, привозимые из русских земель, а в далекой Франции знали добрые кольчуги сделанные на Руси [9].

С появлением и развитием огнестрельного оружия доспех постепенно терял свое прикладное значение, перемещаясь с полей боя на гербы, в романы и в коллекции антикваров. Так доспех как бы получил второе рождение в сфере чистого искусства, в виде символики рыцарства и средневековья. И здесь доспех вновь проявляет свои удивительные качества, перебрасывая мостик от культурного влияния к игре.

Идеи культуры как игры наиболее ярко исследованы Й. Хайзинга. Его основная идея: игра старше культуры, игра предшествует культуре, игра творит культуру. “Культура зачинается не как игра и не из игры, а в процессе игры” [11]. Игра в концепции Хайзинга – это культурно-историческая универсалия. Как общественный импульс, более старый, чем сама культура, игра издревле заполняла жизнь и, подобно дрожжам, заставляла расти формы архаичной культуры. Дух, формирующий язык, всякий раз перепрыгивал играючи с уровня материального на уровень мысли [1].

Концепция “культуры-игры” конструирует своего рода образную модель культуры, базирующуюся на гуманистических ценностях, вступающих в противоречие с реальностью XX в. Такие понятия как закон, благородство, честь, свобода, добро и зло и т.д. определяют игровую альтернативу. Эти качества в обыденном сознании прочно ассоциируются с образом Рыцаря и Рыцарства.

Тесны и многообразны узы, связывающие игру и красоту. “Действительность полна страстей, трудна и жестока, ее возводят до прекрасной мечты о рыцарском идеале и жизнь становится как игра” [10] писал Хайзенга. “Стремление к более прекрасной жизни наполняет общество элементами игры” [10]. Поэтому “каждая эпоха выбирает себе в прошлом, иногда осознанно, иногда стихийно, близкие ей по духу традиции” [10], которые подвергаются идеализации и выступают в качестве идеального “Золотого века”.

Римляне искали и находили соответствующие их опыту традиции в эллинской культуре. Эпоха Возрождения эталоном принимали “классическую античность”. Романтики XIX века нашли идеал для себя в мире средневековья. В наше время люди вновь стали искать идеалы в мире, стилизованном под средневековье, в играх в средневековье, в мире Фэнтази. Мы наблюдаем в настоящее время мы рост игровых движений, активно использующих рыцарскую символику, таких как военно-исторические клубы [14, 15, 16] или движение ролевых игр [13].

Обзор истории культуры, ее различных эпох приводит Хайзинга к выводу об убывании игрового элемента в культуре. Духом общества начинает завладевать трезвое, прозаическое понятие пользы. Получает признание мнение, что ход истории определяют экономические силы и экономический интерес. Культура гораздо меньше играется, чем в предыдущий период. Позднебуржуазная культура теряет игровую тенденцию. Даже там, где она, как кажется, играет, она на самом деле делает деньги. Происходит порча, разрушение культуры вследствие ухода ее от своих источников. Игра, наполненная эстетическими моментами, творящая духовные ценности – прежде культуросозидающий фактор – перерождается в суррогат игровой деятельности, имеющий свои цели и свою цену (****). На смену историческому клубу приходит магазинчик сувенирного оружия.

Доспех как явление материальной и, особенно, духовной культуры может перерождаться и быть предметом коммерциализации. Так, в частности, рыцарскую символику часто используют в рекламе, комиксах, компьютерных играх и т. д.

Выводы.

    1. Одновременно существующие культуры не являются изолированными, так как мы можем наблюдать обмен материальными и нематериальными ценностями между соприкасающимися культурами.
    2. Перенос материальных и духовных ценностей в сфере культуры от одного народа к другому сопровождается сложным процессом избирательного восприятия принимаемых ценностей и их творческой переработки, что ведет к сохранению и обогащению национальной культуры.
    3. В настоящее время наблюдается процесс деления культуры на элитарную и массовую.

 

Примечания:

* В работе дается ссылка на труды византийского историка Прокопия, согласно которым славяне в VI веке не имели защитного вооружения. Так же приводится цитата из в “Стратегикона” Маврикия (ум. 602 г.) в которой о славянах говорится: “некоторые имеют также щиты”.

** П. Безсонов. Русское государство в половине XVII в. Рукопись времен Алексея Михайловича, т. II. М., 1860, Приводится по [12].

*** Высказывается и прямо противоположное мнение [6], однако “ее (кольчуги) редкое нахождение в могилах викингов” при этом объясняется “отсутствием обычая класть доспех в могилу” что, на мой взгляд не является убедительным аргументом.

**** Интересное подтверждение, на мой взгляд, можно найти среди впечатлений российских толкиенистов от их общения с западными "коллегами" [13]. Западные почитатели Профессора привыкли к воспроизведению сюжетов из его книг и идея игры по мотивам (а не по текстам) Толкиена приводит их в ужас. Наши последователи Профессора играют, то есть продолжают творить мир Толкиена, и, таким образом, являются его духовными наследниками (хотя, часто, на весьма российский лад - но - в духе!). А более "развитые" англичане воспроизводят, копируют наследие гения - для этого не надо быть со-творцом.

Литература

  1. Введение в культурологию. Учебное пособие для вузов. Под ред. Е. В. Попова, М., ВЛАДОС, 1995 г.
  2. Данилевский Н. Я., Россия и Европа. М., 1991 г.
  3. Завадская Е. В. Восток и Запад. М. 1970 г.
  4. История боевых искусств. Россия и ее соседи. Под общей редакцией Панченко Г. К., М., Олимп, 1997 г.
  5. История боевых искусств. Западная Европа. Под общей редакцией Панченко Г. К., М., Олимп, 1997 г.
  6. Кирпичников А. Н. Военное дело на Руси в XIII-XV вв., Л., Наука, 1976 г.
  7. Кирпичников А. Н. Вооружение воинов Киевской державы в свете русско-скандинавских контактов. В кн. Скандинавский сборник. Вып. 22, Таллин,1977 г.
  8. Кирпичников А. Н. Древнее Русское оружие. Выпуск 3. Доспех, комплекс боевых средств в IX-XIII вв. Л., 1971 г.
  9. Кирпичников А. Н. О своеобразии и особенностях в развитии русского оружия в X-XIII вв. К проблеме культурных влияний в истории ранней средневековой техники. /В кн. Культура и искусство древней Руси. Сборник статей. Л., 1967 г.
  10. Хайзинга Й. Осень средневековья. М., Наука, 1988 г.
  11. Хайзинга Й., Homo ludenus: в тени завтрашнего дня. М., Наука, 1992 г.
  12. Norman J. Finkelshteyn. Интернет - сайт "The Silk Road Designs Armoury" Copyright Norman J. Finkelshteyn 1997 www.geocities.com/Athens/Olympus/3505
  13. "Арда на куличиках". Интернет - сайт.
  14. Интернет - сайт Клуба исторической реконструкции Артель. http://petechka.xproject.ru/artel/artel.htm .
  15. Интернет - сайт Русского кельтского общества http://celtic.atom.ru/html/dophtml/brandfoto.htm Раздел, посвященный реконструкции воинского искусства.
  16. Интернет - сайт движений исторического фехтования. http://tgorod.go.ru/armory/armory.shtml Раздел, посвященный воинским искусствам доспехам (Арсенал).

На главную страницу.

 



Hosted by uCoz